Приложение B. Коалиционные силы в операции «Буря в пустыне». Боевое расписание СЕНТКОМ (Центральное Командование) – генерал Х. (Херберт) Норман Шварцкопф (США)АРСЕНТ (Армия Центрального Командования) – ТРЕТЬЯ АРМИЯ США – генерал Джон Дж. Йосок (США)VII КОРПУС АРМИИ США –

Боевое применение подлодок II серии до 1940 г В мобилизационном плане 1938 года был так называемый Зет- план (Z-Plan), согласно которому предусматривалось разделение подводного флота на восточную и западную флотилии. Этот план вступил в силу 18 августа 1939 г. при подготовке

Боевое расписание корабля 1. Для целесообразного распределения личного состава по боевым постам и командным пунктам, для управления и обслуживания оружия и технических средств корабля в бою составляется боевое расписание.2. Место (участок палубы, помещение или ряд

Глава 1.6 Оперативная и тактическая подготовка германских войск к началу операции «Цитадель» Для введения противника в заблуждение относительно глубины обороны, количества развернутых сил и средств, районов сосредоточения подвижных бронетанковых соединений,

30 ноября 1939 г. Советский Союз начал войну с Финляндией. Начав войну, советское руководство рассчитывало на быструю победу и создание так называемой народной республи-ки Финляндии. Но эти планы не оправдались.

Войне предшествовали безуспешные переговоры по территориальному вопросу. СССР в обмен на часть территории Карелии хотел полу-чить Карельский перешеек, чтобы отодвинуть границу от Ленин-града (она находилась в 30 км от города). Правительство Финляндии не соглашалось.

Боевые действия длились три с половиной месяца. Неся огром-ные потери, красноармейские части сумели преодолеть финские оборонительные укрепления — линию Маннергейма. 12 марта 1940 г. между Финляндией и СССР был подписан мирный договор. К СССР перешёл Карельский перешеек с городами Выборг и Кексгольм (Корела, Приозерск). На полученном в аренду полуострове Ханко разместилась советская военная база. В Советском Союзе была образована шестнадцатая республика — Карело-Финская ССР, просуществовавшая до 1956 г. Финляндия отстояла свою незави-симость. Осенью 1940 г. на её территорию были введены гитлеров-ские войска.

Потери сторон

За ошибки политического руководства своими жизнями распла-чивались бойцы и командиры. Потери Красной армии в советско-финской войне составили около 300 тыс. человек , в том числе око-ло 100 тыс. погибших. Финские потери были на порядок меньше, но в пропорции к численности населения они равнялись потерям США в войну в 2,5 млн солдат.

Пока на востоке Европы развивались важные события Второй мировой войны, на Западе тянулась «странная война» , как её назвал один французский жур-налист. Странность заключалась в том, что здесь против 4,5 млн фран-цузских солдат находились 800 тыс. немецких, причём половина последних только начала сосредоточиваться. Англо-французские войска фактически не предпринимали никаких решительных дей-ствий. Немецкое военное руководство осознавало весь риск, на ко-торый шёл Гитлер, но тот психологически рассчитал всё точно.

• Апрель 1940 г. — захват немецкими войсками Дании и оккупа-ция Норвегии.
• 10 мая 1940 г. — наступление немецких войск на Францию, нача-ло западной кампании Гитлера.
• 14 мая 1940 г. — капитуляция Голландии.
• 28 мая 1940 г. — капитуляция Бельгии, окружение англо-фран-цузских войск в районе города Дюнкерка.
• 22 июня 1940 г. — подписание в Компьенском лесу франко-германского перемирия. Оккупация Германией двух третей террито-рии Франции, включая Париж, и образование на оставшейся тер-ритории профашистского режима генерала Петэна.

В условиях «странной войны» для нацистского правительства возрастало значение шведской руды, румынской нефти, норвежских портов и беспрепятственного доступа к ним. Англичане, понимая это, пред-принимают попытку минировать подходы к норвежскому порту Нарвик. В ответ 9 апреля 1940 г. немецкие войска морскими и воздушными десантами занимают все важнейшие пункты в Дании и Норвегии.

Норвегия оказывается под управлением немецкой окку-пационной администрации, Дания становится немецким протек-торатом. После капитуляции Дании английские войска занимают её заморские территории (Фарерские острова , Исландию и Гренлан-дию), чтобы не допустить туда немцев.

10 мая под впечатлением от неудачи англичан в Норвегии в от-ставку отправлен кабинет Н. Чемберлена. Ему на смену пришло коалиционное правительство во главе с Уинстоном Черчиллем.

В июне 1940 г. прокоммунистические силы в Эстонии, Латвии и Литве, опираясь на поддержку советских войск, взяли власть в свои руки. В августе 1940 г. эти страны вошли в состав СССР. Значитель-ная часть населения вначале положительно отнеслась к происхо-дящему. Их прежде всего путала растущая агрессивность гитлеров-ской Германии. Но вскоре тысячи граждан Прибалтийских респуб-лик были репрессированы, значительная часть была сослана. Всё это рождало глубокое недовольство советскими порядками.

В июне 1940 г. СССР предъявил Румынии требование передать ему бывшую провинцию Российской империи Бессарабию, захва-ченную Румынией в 1918 г., и Северную Буковину, которая входи-ла в состав Австро-Венгрии. Спустя два месяца была образована Молдавская ССР, а Северная Буковина вошла в состав Украины.

10 июня 1940 г. Муссолини вопреки мнению военных вступил в войну против Франции и Великобритании. Итальянскому дикта-тору казалось, что его мечта о «Римской средиземноморской импе-рии» вот-вот станет реальностью. Территориальные претензии Италии были большие: Ницца, Корсика, Тунис, Французское Сома-ли, Алжир, Марокко. Муссолини считал, что ведущую роль Италии в Средиземном море подчеркнуло бы присоединение части юго-славских земель.

В итоге в 1941 г. Роммель добился хотя и громкого, но частичного успеха. Германия была вовлечена ещё в одну «постороннюю» (принимая во внимание главную цель Гитлера) кампанию.

Захват Румынии

План итальянской «параллельной войны» предусматривал на-несение удара по Греции и Югославии, но в августе 1940 г. Гитлер сообщил Муссолини, что вторжение на Балканы в данный момент нецелесообразно, потому что прежде нужно разгромить Велико-британию.

Журналист и историк авиации Вячеслав Кондратьев опубликовал статью, в которой привел статистику потерь авиации западных союзников и люфтваффе за 10 мая 1940 года - первый день немецкого наступления. (http://vikond65.livejournal.com/?skip=10 ) Особое внимание в статье уделено "аэродромным потерям" союзников.

Главным источником информации для написания статьи послужили монографии английских историков Эдуарда Р. Хутена «Люфтваффе на войне» (E. R. Hooten. Luftwaffe at War. Vol. 2. Blitzkrieg in the West 1939-1940. London, 2007) и Питера Корнуэлла «Битва за Францию тогда и сейчас» (Battle of France then and now, Old Harlow, Essex, 2007). По словам В.Кондратьева " в книге Корнуэлла содержится весьма подробная роспись потерь самолетов и членов экипажей в ходе западной кампании, вплоть до подписания перемирия между Германией и Францией. Потери систематизированы по датам, видам (сбит, уничтожен на земле, разбился в аварии, брошен на аэродроме и т.д.), типам машин и номерам частей .. . "

Я лично этих книг не видел, оценивать их не берусь, воздушная война на Западном фронте не является предметом моих исследований. Но в любом случае приведенная Кондратьевым статистика заслуживает пристального внимания. Далее я привожу пространную цитату из статьи В.Кондратьева, причем в сильно изуродованном виде: я разбил текст на абзацы, по каждому аэродрому в отдельности, пронумеровал получившиеся "полоски" и в ряде случаев многократно добавил слова "уничтожен" и "поврежден". Литературный стиль пропал вовсе, зато все стало очень просто считаться.

Итак:

"Начнем наш обзор с ударов по Франции.

Согласно Корнуэллу, немцы 10 мая атаковали 45 аэродромов (подчеркнуто мной - М.С.) на ее территории.

1. Наибольшего успеха удалось добиться экипажам Не 111, которые в 4.30 разбомбили авиабазу в Альпрехе (Alprech) с недавно полученными из США пикирующими бомбардировщиками «Воут 156F» (экспортный вариант бомбардировщика «Виндикейтор»). 12 машин были уничтожены сразу в рухнувшем ангаре, еще 12 - списаны после осмотра как не подлежащие ремонту. Там же был уничтожен 1 штабной самолет «Кодрон 635».

На других аэродромах потери были не столь катастрофичны, но тоже вполне чувствительны.

2. Так, в Сент Инглевер е (St. Inglevert) немцы в 5.00 уничтожили 2 двухмоторных многоцелевых самолета «Потез 63.11» и повредили четыре разведчика «Потез 39» из эскадрильи GAO 516.

3. На аэродроме Лаон-Куврон (Laon-Couvron) эскадрилья GAO 518 потеряла 1 уничтоженный разведчик «Мюро 115».

4. В Троз-Барбери (Troyes-Barbery) бомба уничтожила 1 двухмоторный ночной бомбардировщик «Амио 143» из эскадрильи GB I/38.

5. Тяжелый урон понесла истребительная эскадрилья GC III/2. В 4.30 над ее аэродромом Камбрэ-Нержин (Cambrai-Niergines) отбомбились «Хейнкели», в результате чего на земле уничтожено (сгорело ) 8 истребителей «Моран-Солнье» МS 406, еще пять машин получили серьезные повреждения и 13 - более легкие. За несколько минут авиачасть полностью утратила боеспособность, хотя и не потеряла ни одного пилота.

6. 4 истребителя MS 406 уничтожены в эскадриль е GC II/7 на аэродроме в Люксиле (Luxeuil),

7. 3 истребителя MS 406 уничтожены в эскадриль е GC III/7 на аэродроме в Витри-ле-Франсуа (Vitry-le-Francois).

8. Над аэродромом Атье-су-Лаон (Athies-sous-Laon) «поработали» экипажи Do 17, уничтожив 1 «Потэз 63.11» и 1 бомбардировщик «Блок 174» из эскадрильи GR II/33, а также серьезно повредив еще два «Потэза», которые впоследствии были брошены при отступлении.

9. В Реймсе (Reims) получили повреждения два тяжелых четырехмоторных ночных бомбардировщика «Фарман 222» из эскадрильи GB II/15,

10. В Альтиньи (Altigny) - поврежден разведчик «Потез 390» из эскадрильи GAO 510.

11. на а эродроме Нюфшато (Neufchateau) безвозвратно уничтожено 5 самолетов (три «Потэза 63.11» и два «Блока 174») и еще пять повреждено в эскадрилье GR II/36

12. Список первых потерь завершают 2 уничтоженных и два поврежденных «Потэза 63.11» из группы GR II/52 с аэродрома Лаон-Кувзон (Laon-Couvzon).

13. Аэродром Метц-Фрескати (Metz-Frescaty) немцы «навестили» чуть позже. Пикирующие «Юнкерсы» Ju 87 атаковали его примерно в 6.00, точно уложив бомбы в два ангара и уничтожив 5 «Амио 143» из эскадрильи GB II/34. В книге Корнуэлла эти «Амио» не упоминаются, возможно, потому что они не были приписаны к Метц-Фрескати, а перелетели на него буквально накануне вечером с авиабазы Рой-Ами (Roye-Amy). Однако они есть в третьем томе французского издания les Ailes Francaises 1939-45 (La Campangne de France: de la Meuse a la Somme (10 mai - 3 juin 1940).

14. На авиабазу Дижон-Лонгвик (Dijon-Longvic) немцы совершили первый налет в 5.00, повредив здание летной школы, казарму и несколько складов, а в 15.00 девятка «Хейнкелей» из эскадры «Эдельвейс» нанесла повторный визит и разрушила два ангара, в одном из которых были уничтожены (получили фатальные повреждения ) 2 истребителя MS 406 из эскадрильи GC III/3. Осколками бомб убило пять человек, в том числе начальника авиабазы полковника Ламонта.

**************************************************************************

Не избежали урона и англичане.

15. В Метце (Metz) были повреждены два бомбардировщика «Бленхейм» Mk IV из 53-го скуадрона британских ВВС, один из которых при отступлении остался на аэродроме.

16. Повреждены два легких бомбардировщика «Бэттл» из 142-го скуадрона. После налета, проведенного в 4.40 на аэродром Берри-о-Бак (Berry-au-Bac), их признали ремонтопригодными, но 16 мая бросили при отходе.

17. В 615-м истребительном скуадроне на аэродроме ле Туке (le Touquet) немецкие бомбы в 5.00 повредили три «Харрикейна», но их удалось восстановить.

18. Наконец, в 5.35 на аэродроме Мурмелон-ле-Гранд (Mourmelon-le-Grand) бомбами, сброшенными с Do-17, были уничтожены 4 бомбардиров щика "Бэттл" из 88-го скуадрона"

Конец цитаты.

******************************************************************

Теперь включаем калькулятор и начинаем считать.

Безвозвратно уничтожены в ходе удара по 44 аэродромам во Франции:

17 истребителей (все "Моран-Солнье" MS 406 )

23 бомбардировщика и разведчика (разных типов)

Всего 40 самолетов, в среднем по 0,8 самолетов на один атакованный аэродром (илив среднем 2,2 самолета на одинУДАЧНО атакованный аэродром)

Что-то непонятное произошло на авиабазе в Альпрех (Alprech) , где "в рухнувшем анга ре" безвозвратно потеряно 24 "недавно полученны х из США пикирующи х бомбардировщик а". Существуют общепринятые правила обработки статистических данных, в соответствии с которыми резко выпадающие из общего перечня данные должны быть, по меньшей мере, с особой внимательностью рассмотрены и перепроверены. Так, если в больнице температура тела у 100 пациентов находится в диапазоне 36-38 градусов, а у одного пациента - 18 градусов, то следует срочно предпринять некоторые особые действия.

К сожалению, В.Кондратьев особых действий не предпринял, и в результате у меня нет ясного понимания того, что это за "ангар", в котором могли разместиться 24 бомбардировщика? В каком виде находились эти "недавно полученные из США" бомбардировщики? Проще говоря: речь идет об ударе по аэродрому бомбардировочного полка - или об удачно разбомбленном СКЛАДЕ с ЯЩИКАМИ, в которых были упакованы разобранные для транспортировки через Атлантику самолеты? До выяснения этого вопроса* я считаю правильным столь выпадающее из общего статистического ряда событие просто проигнорировать.

Наряду с безвозвратно уничтоженными самолетами повреждены:

21 истребител ь (в т.ч. 13 получивших незначительные повреждения)

20 бомбардировщиков и разведчиков

Теперь, для сравнения, напомним традиционную версию советской историографии (полностью принятую и современной российской). 22 июня 1941 г. люфтваффе атаковало 66 аэродромов советских ВВС, на которых, якобы, было уничтожено 800 самолетов. В среднем по 12 самолетов на один атакованный аэродром . Судя по пафосу статьи г-на Кондратьева, 12 или 0,8 (в 15 раз меньше) - это примерно одно и то же...

Для полноты картины стоит процитировать и приведенные В.Кондратьевым цифры потерь 10 мая в воздухе: " французы, согласно их собственным данным, потеряли 10 мая в воздушных боях 19 , а англичане - 20 самолетов, причем у французов все потери приходятся на истребители, а у англичан большинство - на бомбардировщики, сбитые над Голландией ...

...Согласно сводке 6-го отдела службы генерал-квартирмейстера Люфтваффе за 10 мая, германские боевые потери военных самолетов за тот день выглядели следующим образом:

Сбито в воздушных боях:

- французскими самолетами: 2 Bf 109E, 12 Do17, 9 He111, 1 Hs126; = 24

- английскими самолетами: 1 Bf 109E, 10 He 111, 5 Do 17, 1 Do18; = 17

- голландскими самолетами: 3 Bf 109E, 12 Do 17, 9 He 111; = 24

- бельгийскими самолетами: 1 Do 17, 2 He 111; = 3

Итого 68.

Сбито зенитной артиллерией:

- над Францией: 1 Bf 109E, 1 Do17, 6 He 111, 2 Ju 88; = 10

- над Голландией: 5 He 111, 1 Ju 88, 4 He 59; = 10

- над Бельгией: 1 Ju 88, 7 Ju 87; = 8

Итого 28.

Не вернулись с боевого задания (причины неизвестны): 2 Bf 109E, 3 Do17, 1 Do215, 4 Не 115, 3 Ju 87, 1 Hs 126, всего 14.

Таким образом, даже если считать, что все пропавшие без вести машины сбиты противником, суммарные потери составят 110 самолетов.

....По данным из книги Корнуэлла, в которой описан буквально каждый боевой эпизод, 10 мая в воздушных боях над Голландией, Бельгией и Францией сбито 64 немецких боевых самолета, причем один из них по ошибке расстрелял «Мессершмитт» Bf 109.

22 самолета Люфтваффе были сбиты огнем с земли (один - немецкими зенитчиками),

еще 9 машин, поврежденных зенитками, добили истребители .

Обстоятельства гибели 6 самолетов (в основном - дальних разведчиков) автору установить не удалось.

Итог безвозвратных боевых потерь - 101 самолет, то есть даже меньше, чем в сводке. Объяснение простое - некоторые машины, которые в этой сводке числятся сбитыми, на самом деле разбились в катастрофах. "

Конец цитаты. Важное уточнение: в перечень воздушных потерь люфтваффе НЕ ВКЛЮЧЕНЫ огромные потери транспортных "Юнкерсов" Ju-52 (всего безвозвратно потеряно 125 машин; 29 из них сбиты голландскими зенитками и истребителями, 37 разбились при посадке, 59 уничтожены после приземления в ходе наземных боев, артобстрелов и налетов голландских и английских бомбардировщиков).

Считать можно по разному. В принципе, я готов согласиться с тем, что боевые действия в небе над Бельгией и Голландией - это отдельная история, которую не следует смешивать "в общую кучу" с противоборством ВВС крупных держав (Германии, Великобритании и Франции). При таком подходе итог первого дня операции (10 мая 1940 г.) получается следующим:

а) Союзники потеряли безвозвратно 79 самолетов , в том числе 39 (половина от общей суммы потерь) в воздухе

б) Немцы потеряли безвозвратно (без учета действий бельгийской и голландской авиации и зенитчиков) порядка 55-60 боевых самолетов . Неопределенность связана с тем, куда отнести самолеты, не вернувшиеся с боевого задания (кто и где их сбил?)

Для справки:

22 июня 1941 г.люфтваффе потеряло на Восточном фронте (потери от воздействия противника и по неизвестным причинам, повреждения равны и более 60%) 61 боевой самолет.

Потери в воздухе советских ВВС (зачисляя в этот перечень все случаи вынужденных посадок вне аэродрома) составили порядка 183-207 боевых самолетов .

Самая последняя справка: численность группировки советских ВВС на ТВД 22 июня 1941 г. примерно в 10 раз больше численности боевых частей французских ВВС и английского экспедиционного корпуса 10 мая 1940 г. Численность группировки люфтваффе на Восточном фронте 22 июня 1941 г. была в 1,5 раза меньше , чем на Западном фронте 10 мая 1940 г.

*****************************************************

* Вопрос все еще остается открытым. Г-н Кондратьев опубликовал короткую заметку (http://vikond65.livejournal.com/11519.html?view=62207#t62207) в которой разместил фотографии "Воутов", которые, по его словам, "не расплющило рухнувшим ангаром, но которые пришлось списать из-за повреждений"

Уважаемые пользователи! Если в ходе ознакомления с данным материалом у вас появилось желание задать вопрос лично Марку Солонину, предлагаем воспользоваться

событий изменился, что повлекло за собой далеко идущие последствия

для будущего всех народов. Решающий акт драмы, потрясшей весь мир,

Маас у Седана.

заменив на этом посту Чемберлена.

Немцы быстро расширили участок прорыва, и через образовавшуюся брешь

хлынули немецкие танки. Неделю спустя они вышли к побережью Па-де-Кале

и таким образом отрезали союзные армии в Бельгии. Эта катастрофа привела

к падению Франции и изоляции Англии. И хотя Англии удалось удержаться

за своей водной преградой, спасение пришло лишь после долгой мировой

войны, в которую вылился затянувшийся конфликт. В конце концов усилиями

Америки и России Гитлер был раздавлен.

После прорыва у Седана развал французского фронта стал неизбежным,

а натиск гитлеровских войск неотразимым. И все же высшие офицеры германской

армии мало верили в перспективы наступления, которое они начали против

своего желания по настоянию Гитлера. В решающий момент Гитлер сам

вдруг потерял веру в успех и приказал на два дня остановить наступление.

Это случилось как раз тогда, когда оборона французской армии была

прорвана и войска получили возможность беспрепятственно продвигаться

вперед. Если бы французы сумели использовать эту передышку, то шансы

Гитлера на успех резко бы пали.

И самое странное заключалось в том, что Гудериан, руководивший действиями

ударной группировки, неожиданно был отстранен от командования. Очевидно,

высшее начальство стремилось поскорее затормозить темпы развития достигнутого

им успеха. И если бы не "ошибка" Гудериана, осмелившегося

наступать слишком стремительно, операция потерпела бы неудачу и события

в мире развивались бы иначе.

Падение Франции

Отнюдь не обладая тем огромным превосходством, какое им приписывали,

гитлеровские армии на самом деле были значительно малочисленнее армии

противника. И хотя решающую роль сыграли танки, Гитлер имел этих боевых

машин меньше, чем противник, да и сами танки были у него хуже. Только

в авиации Гитлер действительно обладал превосходством.

Более того, задача практически была решена лишь небольшой частью сил

и раньше, чем вступили в дело основные силы немцев. Помимо авиации

решающую роль сыграли десять танковых дивизий, одна парашютная и одна

воздушно-десантная дивизии. А всего в атом районе Гитлер сосредоточил

135 дивизий.

Успех, достигнутый новым родом войск, был настолько ослепительным,

что заслонил не только малочисленность использованных сил, но и угрозу

поражения, висевшую над ними. Этого успеха немцы могли бы и не добиться,

если бы не грубые ошибки союзников, возникшие вследствие преобладания

устаревших, военно-теоретических взглядов. Но даже при всей недальновидности

союзного руководства успех наступления в опасной степени зависел только

от удачи и решительности Гудериана в использовании открывавшихся перед

ним возможностей.

Битва за Францию -- один из наиболее ярких примеров решающей роли

новых взглядов, проводимых в жизнь энергичным исполнителем. Гудериан

рассказывал, что еще задолго до войны он вынашивал идею глубокого

стратегического прорыва силами самостоятельных танковых соединений

с целью перерезать тыловые коммуникации армии противника. Энтузиаст

развития бронетанковых войск, Гудериан понял потенциальные возможности

этого рода войск, созданного после первой мировой войны на основе

новых английских военно-теоретических взглядов. Многие высшие немецкие

генералы относились к этим взглядам с таким же сомнением, как и английские

и французские руководители, считая их неосуществимыми в боевых условиях.

Однако, когда началась война, Гудериан улучил момент, чтобы, несмотря

на сомнения своего высшего командования, реализовать потенциальные

возможности нового рода войск. Эффект был поистине потрясающим.

Немецкое наступление на Западном фронте началось с ошеломляющих успехов

на правом фланге -- с овладения ключевыми пунктами обороны нейтральных

Бельгии и Голландии. Эти удары, нанесенные воздушно-десантными войсками,

настолько приковали к себе внимание-союзников, что на несколько дней

отвлекли их от главного удара, который нацеливался через Арденны в

самое сердце Франции.

Роттердаме высадились воздушно-десантные войска. Одновременно немцы

атаковали пограничные оборонительные позиции Голландии. Смятение и

тревога, вызванные этим двойным ударом с фронта и тыла, усиливались

угрозой нападения немецких военно-воздушных сил. Используя панику

в рядах противника, немецкие танковые соединения прорвались на юге

и на третий день вышли к Роттердаму, где высадился воздушный десант.

Это произошло под самым носом у французской 7-й армии, которая направлялась

на помощь голландцам. На пятый день голландцы капитулировали, хотя

их основной фронт так и не был прорван. Угроза налетов немецкой авиации

на густонаселенные города ускорила капитуляцию.

По численности немецкие войска значительно уступали противнику. Более

того, решающий прорыв был осуществлен всего лишь одной 9-й танковой

дивизией, единственной, которую немцы могли выделить для наступления

в Голландии. На пути ее продвижения находилось множество каналов и

широких рек, где можно было легко организовать оборону. Успех этой

дивизии зависел главным образом от успеха воздушного десанта.

воздушно-десантными войсками генерала Штудента: "Ограниченность

сил вынуждала нас сосредоточить усилия на двух объектах -- пунктах,

которые представлялись наиболее важными для успеха вторжения. Главный

удар под моим командованием имел целью захватить мосты у Роттердама,

Дордрехта и Мердийка, через которые открывался путь к устью Рейна.

Наша задача заключалась в том, чтобы захватить эти мосты раньше, чем

голландцы успеют взорвать их, и удержать до прибытия наших мобильных

соединений. В моем распоряжении было четыре парашютных батальона и

один десантно-посадочный полк. Мы добились полного успеха, потеряв

лишь 180 человек. Мы не могли не выполнить задачу, ибо в противном

случае обрекалось на неудачу вторжение в целом".

Сам Штудент в этих боях был ранен в голову и вышел из строя на восемь

Вспомогательный удар наносился в направлении на Гаагу. Он имел целью

захватить членов правительства и таким образом дезорганизовать управление

страной. Здесь действовали один парашютный-батальон и два десантно-посадочных

полка под общим командованием генерала графа Спонека. Однако этот

удар, вызвавший сначала смятение у голландцев, был отражен.

Вторжение в Бельгию началось сенсационно. Здесь наземные войска были

представлены 6-й армией под командованием Рейхенау, в состав которой

входил 16-й танковый корпус Геппнера. Для поддержки действий этих

сил было выделено всего лишь 500 десантников. Перед ними стояла задача

захватить два моста через Альберт-канал и самый современный бельгийский

форт Эбен Эмаэль.

Этот небольшой отряд, однако, в корне изменил ход операции. Дело в

том, что к бельгийской границе в этом районе можно подойти только

через южный выступ голландской территории. Значит, как только немецкие

войска пересекли бы границу Голландии, бельгийская пограничная охрана

Альберт-канала могла бы успеть взорвать мосты, поскольку вторгшимся

войскам предстояло преодолеть расстояние в 15 миль по голландской

территории. Внезапная выброска воздушного десанта ночью обеспечила

В Бельгии немцы использовали весьма ограниченные силы воздушно-десантных

войск. Правда, печать сообщала, что высадка воздушных десантов осуществляется

в нескольких районах и что десантируемые войска исчисляются в тысячах.

Как объяснил генерал Штудент, немцы широко применяли выброску чучел,

чтобы создать впечатление многочисленности десантируемых войск. Эта

уловка оказалась весьма эффективной. Расчет на тенденцию печати преувеличивать

масштабы операций оправдал себя.

Неожиданное нападение на форт Эбен Эмаэль осуществил небольшой отряд

из 75 десантников-саперов под командованием лейтенанта Витцига. Потери

отряда составили всего шесть человек.

Форт, хорошо оборудованный для отражения любой угрозы, не был готов

к высадке воздушного десанта. С крыши каземата горстка десантников

в течение суток держала под контролем гарнизон в 1200 человек, пока

не прибыли немецкие сухопутные войска.

Бельгийская охрана мостов также была застигнута врасплох. На одном

мосту охрана успела поджечь шнур для взрыва моста, во ворвавшиеся

в бункер десантники в самый последний момент предупредили взрыв.

Необходимо отметить, что в соответствии с планом обороняющиеся взорвали

мосты по всему фронту вторжения, за исключением тех районов, где немцы

использовали воздушные десанты. Это показывает, насколько рискованно

действовали немцы, ибо успех вторжения целиком зависел от фактора

К утру второго дня операции немецкие войска форсировали канал и прорвали

оборону бельгийских войск. Затем 3-я и 4-я танковые дивизии под командованием

Геппнера по сохранившимся мостам устремились вперед на широкие равнины.

Их прорыв вынудил бельгийцев начать общее отступление, хотя в тот

момент к ним на помощь уже стали прибывать французские и английские

Прорыв немецких войск в Бельгии не играл решающей роли в наступлении

на Западном фронте, но все же оказал большое влияние на ход кампании.

Помимо того, что внимание союзников было отвлечено в ложном направлении,

начавшиеся бои сковали значительные силы мобильных войск. Союзникам

так и не удалось вывести из боя и перебросить мобильные войска на

на французской границе в наиболее слабо защищенной ее части --

неподалеку от западной оконечности линии Мажино, где еще не было закончено

строительство укреплений.

Ударные механизированные соединения группы армий Рундштедта продвигались

через Люксембург и по бельгийской территории к Франции. Пройдя 75

миль через Арденны, они, почти не встретив сопротивления, пересекли

французскую границу и на четвертый день операции достигли рубежа р.

Использовать такую массу танков и автомашин на местности, которая

считалась стратегами "непроходимой", неприемлемой для ведения

наступательных операций, а тем более для действий танков, было рискованно.

Однако наступление на этом направлении обеспечивало внезапность действий,

а наличие лесов позволяло скрытно подготовить и сосредоточить силы

для удара.

И все-таки именно французское верховное командование в наибольшей

степени способствовало успеху Гитлера. Разрушительный эффект удара

через Арденны можно объяснить прежде всего особенностями французского

плана, который, по мнению немцев, полностью отвечал их собственному

пересмотренному плану. И роковыми для французов оказались не их оборонительная

стратегия или вера в неприступность линии Мажино, а их планы наступательных

действий. Вклинившись в Бельгию левым крылом своих войск, французы

попали в ловушкуПрим. ред.>.

уязвимость их тыла от удара войск группы армии Рундштедта из Арденн.

Положение усугублялось тем, что фланги и тыл наступавших франко-английских

армий прикрывались несколькими "второсортными" французскими

дивизиями, которые были укомплектованы призванным из запаса личным

составом старших возрастов и испытывали недостаток в противотанковых

и зенитных орудиях. То, что тыл и фланги остались столь слабо защищенными,

было самой грубой ошибкой французского верховного командования, возглавляемого

Гамеленом и Жоржем.

Наступление через Арденны, запланированное как искусная операция,

на границе Люксембурга было сосредоточено не виданное количество танков.

Здесь расположилось три танковых корпуса. В первом и втором эшелонах

должны были наступать танковые дивизии, а в третьем -- моторизованные

дивизии. Ударной группой командовал генерал Гудериан, а общее руководство

осуществлял генерал Клейст.

Справа от группы войск Клейста находился отдельный 15-й танковый корпус

под командованием Гота, который должен был прорваться через северную

часть Арденн к р. Маас между Живе и Динаном.

Однако семь танковых дивизий составляли лишь часть огромной массы

войск, которая расположилась вдоль границы и была готова устремиться

в Арденны. Всего на довольно узком фронте сосредоточилось около 50

дивизий, эшелонированных в глубину.

Успех зависел от того, насколько быстро удастся немецким танковым

войскам пройти через Арденны и форсировать р. Маас. Только после форсирования

этой водной преграды танки обрели бы пространство для маневра. Реку

же следовало форсировать прежде, чем французское верховное командование

осознает происходящее и соберет резервы для отражения удара.

Гонка была выиграна, хотя и с небольшим преимуществом. Результат мог

бы быть иным, если бы обороняющиеся сумели воспользоваться тем затруднительным

положением, в которое попали немцы в результате взрывных работ, проведенных

французами по заранее разработанному плану. К сожалению для французов,

эти работы не были подкреплены соответствующими усилиями войск. Французское

командование считало, что вторгшегося противника сумеют задержать

кавалерийские дивизии. А между прочим, танковый контрудар во фланг

немецким войскам на этом этапе, возможно, позволил бы остановить наступление.

Немецкое командование как раз опасалось вероятного контрудара противника

по левому флангу наступающих войск.

наконец с Гудерианом, что необходимо форсировать р. Маас, не дожидаясь

подхода пехотных соединений. Поддержать действия войск при форсировании

этого водного рубежа предполагалось крупными силами авиации, включавшими

двенадцать эскадрилий пикирующих бомбардировщиков. Бомбардировщики

такой град бомб, что тем пришлось отсиживаться в блиндажах до самой

Главный удар войска Гудериана наносили в полосе шириной около полутора

миль западнее Седана. Выбранный участок создавал прекрасные условия

для форсирования. Река здесь резко поворачивала на север в направлении

Сент-Менжа, а потом снова на юг, образуя своеобразную петлю. Высоты

на северном берегу, покрытые лесом, обеспечивали скрытность подготовки

к наступлению, маскировку огневых позиций и отличные условия для корректировки

артиллерийского огня. Из района Сент-Менжа хорошо просматривалось

все пространство в излучине реки и поросшая лесом высота Буа-де-Марфе.

Наступление началось в 16.00. В первом эшелоне реку форсировали на

лодках и плотах пехотные подразделения. Затем на паромах стали переправляться

легкие автомобили. Наступающие немецкие войска быстро захватили пространство

в излучине реки и устремились к Буа-де-Марфе и южным высотам. К полуночи

глубина вклинения составила 5 миль. К этому же времени было закончено

строительство моста у Глер (между Седаном и Сент-Менжем), по которому

на противоположный берег реки устремились танки.

поскольку реку форсировала всего лишь одна дивизия и в распоряжении

наступающих находился только один мост, по которому переправлялись

резервы и подвозились средства материального обеспечения. Этот мост

подвергся мощной атаке союзной авиации, которая решила воспользоваться

временной благоприятной возможностью, поскольку все силы немецкой

авиации были сосредоточены в другом районе. Однако зенитно-артиллерийский

полк из состава корпуса Гудериана обеспечил надежное прикрытие важного

моста, и атаки союзной авиации с тяжелыми для нее потерями были отбиты.

К полудню все три танковые дивизии Гудериана переправились через реку.

Отразив запоздалую контратаку французских войск, Гудериан неожиданно

повернул на запад. К исходу следующего дня немецкие танки прорвали

последнюю оборонительную позицию противника и открыли себе путь на

запад -- к побережью Па-де-Кале.

Ночью на долю Гудериана выпало нелегкое испытание. Гудериан пишет:

"Из штаба танковой группы пришел приказ остановить наступление

и ограничиться тем плацдармом, который заняли войска. Я не мог согласиться

и никогда бы не согласился с подобным приказом, поскольку это означало

утрату внезапности действий и сводило к нулю наш первоначальный успех".

После жаркого спора по телефону Клейст согласился "разрешить продвижение

еще в течение 24 часов с целью расширения захваченного плацдарма".

Из этого осторожного разрешения Гудериан извлек максимум выгоды: танковым

дивизиям была дана полная свобода действий. Прорыв трех дивизий Гудериана

совпал с наступлением двух дивизий Рейнхардта, форсировавших р. Монтерме,

а также двух дивизий Гота, форсировавших реку близ Динана. Сопротивление

французских войск было полностью подавлено, и немцы получили возможность

беспрепятственно продвигаться вперед.

направлению к Па-де-Кале и вышли к р. Уаза. Но тут они снова остановились

Опять по приказу свыше.

Немецкое высшее командование было удивлено той легкостью, с какой

войска преодолели р. Маас, и никак не могло поверить своей удаче.

Оно все еще опасалось мощного контрудара французских войск во фланг.

Гитлер разделял эти опасения и потому наложил запрет на дальнейшее

продвижение, задержав его на два дня, чтобы подтянуть пехотные соединения

и создать фланговый заслон по р. Эна.

После обсуждения вопроса в высших командных инстанциях Гудериан получил

разрешение "продолжать активную разведку". В понятие "активная

разведка" Гудериан вкладывал весьма широкий смысл, что дало ему

всей двухдневной паузы, когда пехотные корпуса 12-й армии начали формировать

фланговый заслон по р. Эна. Затем Гудериан получил разрешение свободно

продвигаться к побережью Па-де-Кале.

На предыдущих этапах было выиграно так много времени и противник был

настолько дезорганизован, что пауза на р. Уаза не повлияла на успех

немцев. Эта пауза лишь со всей очевидностью показала значительную

разницу между быстротой реакции немцев и их противников.

По словам командующего фронтом генерала Жоржа, французы рассчитывали,

что оборудованные на бельгийской границе препятствия задержат выход

немецких войск к р. Маас "по крайней мере на четыре дня".

Начальник штаба фронта генерал Думенк писал: "Полагая, что противник

будет действовать обычными методами, мы считали, что он не попытается

форсировать р. Маас, пока не подтянет достаточное количество артиллерии.

Необходимые для этого пять-шесть дней дали бы нам возможность подтянуть

резервы".

На каждом этапе кампании решающую роль играл фактор времени. Контрудары

французских войск раз за разом срывались из-за того, что французское

верховное командование действовало слишком медленно, не успевая за

развитием событий, в то время как немецкие войска продвигались даже

быстрее, чем планировало их верховное командование.

Французы предполагали, что немцы начнут форсировать р. Маас не раньше

девятого дня наступления. Примерно такие же сроки устанавливало и

немецкое командование, пока не вмешался Гудериан. Когда же планы французов

расстроились, последовало самое худшее. Французские военачальники,

привыкшие к медлительным методам времен первой мировой войны, оказались

морально неспособными справиться с танковым прорывом, и это обстоятельство

парализовало все их действия.

Одним из немногих среди союзников, кто вовремя осознал опасность,

был новый французский премьер-министр Рейна. Еще до войны он призывал

своих соотечественников развивать бронетанковые войска. Хорошо понимая

потерпели поражение". Черчилль на это ответил: "Опыт показывает,

пяти или шести дней они вынуждены были остановиться, чтобы подтянуть

тылы, и тогда представилась возможность для контрнаступления. Так

говорил мне маршал Фош".

На следующий день Черчилль вылетел в Париж, где категорически возражал

против вывода войск союзников из Бельгии. Но Гамелен слишком медлил

с их выводом. Он планировал контрудар, придерживаясь методов 1918

года, то есть намечал использовать большое число пехотных дивизий.

Черчилль слепо верил в успех этого предприятия. К сожалению, Гамелен

продолжал идти по проторенной дорожке, хотя он, как никто другой во

Франции, имел возможность принять решительные меры.

Рейно решил сместить Гамелена и вызвал из Сирии генерала Вейгана.

вышли к Па-де-Кале, отрезав коммуникации союзных армий в Бельгии.

А Вейган оказался еще более старомодным, чем Гамелен, и тоже продолжал

планировать боевые действия по образцу 1918 года, так что надежда

на улучшение положения исчезла.

В общем, союзные руководители делали все или с запозданием, или неверно.

В итоге они так и не смогли предотвратить катастрофу.

Английским экспедиционным силам удалось эвакуироваться из Дюнкерка

только потому, что в это время в ход боевых действий вмешался Гитлер.

Когда немецкие танки захватили север Франции и отрезали английскую

армию от ее баз, Гитлер вдруг остановил продвижение ударной группировки.

Это произошло как раз в тот момент, когда немецкие танки готовы были

ворваться в Дюнкерк -- единственный порт, через который англичане

могли эвакуировать свои войска. В то время главные силы английских

войск находились еще на большом удалении от порта. Однако Гитлер задержал

свои танки на три дня!

Приказ Гитлера фактически сохранил английским солдатам жизнь, когда,

казалось, уже ничто, не могло их спасти. Позволив английским войскам

улизнуть, Гитлер дал им шанс восстановить силы, продолжать войну,

организовать оборону побережья своей страны и не допустить вторжения

противника. Понимая, что возможность эвакуироваться из Дюнкерка была

ничтожной, и не зная причин, обусловивших эту возможность, английский

народ заговорил о "дюнкеркском чуде".

Почему же Гитлер отдал роковой приказ остановить наступление? Даже

для немецких генералов осталось и, возможно, навсегда останется загадкой,

как фюрер пришел к этому решению и каковы были его мотивы. Даже если

бы Гитлер и дал какое-то объяснение, ему вряд ли можно было поверить.

Люди, занимающие высокий пост и совершающие роковую ошибку, редко

говорят об этом правду, а Гитлер был одним из тех, кто не очень-тo

любит правду. Более вероятно даже, что его свидетельство только перепутало

бы все следы. Также весьма вероятно, что он и сам не смог бы дать

правдоподобного объяснения, даже если бы и захотел этого, ибо мотивы

его поступков часто зависели от настроения, а порывы были изменчивы.

После долгих исследований этого критического события историки получили

достаточно данных, чтобы не только восстановить всю цепь событий,

но и вскрыть причинную связь, приведшую к этому роковому решению.

Отрезав линии снабжения левому крылу союзных войск в Бельгии, танковый

армии, которая еще находилась в Бельгии и едва сдерживала натиск пехотных

соединений Бока. Во время продвижения на север справа от Гудериана

действовал танковый корпус Рейнхардта, входивший в состав группы армий

а на следующий день -- к Кале. Они вышли к Гравлину, расположенному

всего лишь в 10 милях от Дюнкерка -- единственного порта, оставшегося

в распоряжении англичан. Танковый корпус Рейнхардта также вышел к

каналу на участке Эр, Сент-Омер, Гравлин. И вот здесь продвижение

танков было остановлено приказом свыше. Командиры танковых соединений

получили приказ остановиться у канала. На многочисленные вопросы и

протесты ответ был один: "Это личный приказ фюрера".

Прежде чем проанализировать это спасительное вмешательство Гитлера,

давайте посмотрим, что происходило в это время у англичан, и проследим

за ходом эвакуации.

отвел свои войска с передовых позиций у Брюсселя. Но прежде чем они

заняли новые позиции на р. Шельда, Гудериан перерезал коммуникации

Гарт "изучает возможность отхода к Дюнкерку, если в этом возникнет

необходимость". И хотя кабинет знал, что в войсках Гарта продовольствия

осталось на четыре дня, а боеприпасов на один бой, все же отправил

Гарту директиву двигаться вглубь Франции в южном направлении, сквозь

боевые порядки прорвавшихся немецких войск.

Эта директива соответствовала плану, разработанному французским главнокомандующим

Гамеленом. Однако в тот же день Гамелен был отстранен и заменен Вейганом.

Новый главнокомандующий немедленно отменил приказ Гамелена, однако

через три дня предложил план, который, по сути дела, ничем не отличался

от плана его предшественника и осуществить который было уже нельзя.

Сам Горт утверждал, что директива кабинета неосуществима, однако попытался

нанести удар в южном направлении от Арраса силами двух пехотных дивизий

и одной бронетанковой бригады. (Всего у Горта было 13 пехотных дивизий.)

танковых и два пехотных батальона. Танки сумели немного продвинуться

вперед, но не были поддержаны пехотой, поскольку она подверглась налетам

пикирующих бомбардировщиков. Французская 1-я армия должна была выделить

для участия в этом контрударе две дивизии, но это оказалось невыполнимо.

Налеты пикирующих бомбардировщиков и быстрый натиск немецких танков

парализовали французов.

Тем не менее примечательно, какой панический страх нагнал этот неудавшийся

контрудар на высшее военное немецкое командование, если оно сразу

же решило остановить наступление своих ударных танковых соединений.

Сам Рундштедт назвал этот момент "критическим": "В течение

некоторого времени мы опасались, что наши танковые дивизии будут отрезаны

раньше, чем подойдут пехотные дивизии

Все это свидетельствует о том, какая важная перемена произошла бы

во всей кампании, если бы англичане нанесли контрудар не двумя танковыми

батальонами, а двумя танковыми дивизиями.

После осечки в Аррасе союзные армии, находившиеся на севере, не делали

никаких дальнейших попыток вырваться из западни. Запоздалое наступление,

предпринятое Вейганом с целью оказания им помощи с юга, фактически

явилось фарсом. Наступление разбилось о заслон из немецких моторизованных

дивизий на р. Сомма. Этот заслон был создан немцами, чтобы пресекать

любые попытки союзников задержать продвижение танковых дивизий на

север. При той медлительности, какая отличала действия войск Вейгана,

его высокопарные приказы имели не больше практического значения, чем

обращение Черчилля к армиям, где он призывал отбросить мысли об обороне

на каких-то рубежах и перехватить инициативу путем "решительных

и стремительных атак".

В то время как в высших кругах продолжали обсуждать нереальные планы,

армии, отрезанные от главных сил союзников, откатывались к побережью

Па-де-Кале. Избежав смертельного удара танковых войск с тыла, они

оказались под усиливающимся фронтальным давлением пехотных соединений

инициативе отошла на 25 миль, в то время как французские войска движутся

на север, чтобы соединиться со своими союзниками". В действительности

же наступление французских войск с юга не дало сколько-нибудь ощутимого

результата, а англичане и не начинали отход. Заявление Вейгана, таким

образом, отражало его смятение.

в район Дюнкерка. Немецкие танковые соединения вышли в этот район

на 48 часов раньше и остановились у канала, находящегося всего в 10

направить Горту телеграмму с одобрением принятого им решения и уполномочил

Горта провести эту операцию. На следующий день Горт получил телеграмму,

предписывавшую ему эвакуировать экспедиционные силы морем.

В этот же день войска Бока прорвали оборону бельгийской армии. У бельгийцев

не оказалось никаких резервов, чтобы ликвидировать этот прорыв. Король

Леопольд через адмирала Кейеса посылал Черчиллю предупреждение за

предупреждением о том, что положение становится безнадежным. После

удара немцев безнадежность положения стала фактом. Большая часть Бельгии

была уже захвачена, а бельгийская армия оказалась прижатой к морю

на узком клочке территории, где к тому же скопилось огромное число

утро был отдан приказ о прекращении огня.

В результате капитуляции Бельгии над английскими экспедиционными силами

нависла опасность того, что они лишатся пути отхода к Дюнкерку. Черчилль

обратился к королю Леопольду с призывом держаться. В личной беседе

с Гортом он назвал этот призыв "просьбой пожертвовать собой ради

нас". Окруженные бельгийцы, хорошо понимая, что английские экспедиционные

силы собираются эвакуироваться, восприняли этот призыв в ином смысле,

чем имел в виду Черчилль. У короля Леопольда не было желания следовать

совету Черчилля "бежать на самолете, пока не поздно".

Отступление англичан к побережью приняло характер отчаянной гонки.

Англичане хотели опередить немцев и погрузиться на корабли раньше,

чем захлопнется западня, поэтому английское командование уже не обращало

никакого внимания на горькие протесты и упреки французов. К счастью,

в Лондоне еще неделю назад предприняли подготовительные меры, хотя

имеющие целью "собрать как можно больше мелких судов и держать

их в готовности направиться к портам и бухтам французского побережья",

чтобы помочь при эвакуации отдельных подразделений английских экспедиционных

сил, которые, возможно, оказались бы отрезанными от главных сил при

попытке прорваться на юг Франции, как предусматривалось планом боевых

действий. Адмиралтейство быстро выполнило это указание. Днем раньше,

войск. Эта операция получила кодовое наименование "Динамо".

В распоряжении Рамсея находились паромы, дрифтеры и другие суда. Было

отдано распоряжение взять на учет все суда водоизмещением более 1000

т, базирующиеся на стоянках в районе между Гарвичем и Веймутом.

С каждым днем обстановка ухудшалась, и скоро адмиралтейству стало

ясно, что Дюнкерк будет единственным возможным пунктом эвакуации.

а также до того, как кабинет разрешил эвакуировать войска, был отдан

приказ начать операцию "Динамо".

Поначалу полагали, что спасти удастся лишь часть английских экспедиционных

сил. Адмиралтейство в своем распоряжении Рамсею настоятельно рекомендовало

в течение двух дней эвакуировать 45 тыс. человек, поскольку в дальнейшем

эвакуировано лишь 25 тыс. человек. К счастью, возможность эвакуации

сохранялась значительно дольше, чем предполагалось.

В течение первых пяти дней эвакуация шла медленно из-за нехватки небольших

лодок для перевозки личного состава с берега на транспорты. Рамсей

с самого начала предвидел необходимость в таких лодках, но его требование

не было вовремя удовлетворено. Теперь же адмиралтейство прилагало

все силы к тому, чтобы увеличить количество лодок и обеспечить управление

ими. Для этой цели, помимо военных моряков, привлекались добровольцы

из гражданского населения: рыбаки, спасатели, яхтсмены -- все,

кто имел навыки в управлении лодками. Рамсей писал, что очень хорошо

показала себя команда парома "Мэсси Шоу" из лондонской пожарной

Поначалу на побережье царило большое смятение из-за неорганизованности

личного состава, ожидавшего посадки на суда. В то время это был в

основном личный состав базы. По мнению Рамсея, смятение усиливалось

"тем, что форму армейских офицеров невозможно было отличить от

формы рядового солдата, но, как только появились морские офицеры,

порядок был наведен... Позже, когда на побережье прибыли войска боевых

соединений, эти трудности исчезли".

по счастливому стечению обстоятельств выход из жизненно важной бухты

Дюнкерка не был блокирован тонущими судами". Сохранение этого

выхода было самым важным делом, поскольку большая часть войск грузилась

на корабли именно в этой бухте и меньше одной трети -- непосредственно

с берега.

отказаться от эвакуации в дневное время. Истребители английских военно-воздушных

сил, базировавшиеся на аэродромах в южной Англии, делали все возможное,

чтобы не подпустить немецкую авиацию. Однако, уступая противнику численно

и действуя с отдаленных баз, англичане не могли обеспечить эвакуирующимся

войскам надлежащего авиационного прикрытия. Частые бомбардировки изматывали

войска, которые томились в ожидании погрузки на транспорты. Значительные

потери англичане понесли на море: 6 эсминцев, 8 транспортов с личным

составом и более 200 мелких лодок из 860 английских и союзных судов

всех размеров, привлеченных для, эвакуации. К счастью для англичан,

немцы не попытались использовать подводные лодки или торпедные катера.

Эвакуации, кроме того, благоприятствовала исключительно хорошая погода.

экспедиционных войск (за исключением попавших в окружение при отходе)

уже прибыли в район Дюнкерка. Англичане усилили оборону района порта.

Немцы постепенно сжимали кольцо окружения, но возможность уничтожения

английских экспедиционных сил они уже упустили.

Высшие французские военачальники в Бельгии, продолжая цепляться за

невыполнимый план Вейгана, никак не могли решиться отступать к морю

и сделать это возможно быстрее вместе с англичанами. В результате

Правда, перед этим они в течение трех дней оказывали мужественное

сопротивление, что позволило эвакуироваться другим частям французской

армии и англичанам.

английских экспедиционных сил. Эвакуация была завершена. В Англию

благополучно переправилось 224 тыс. человек. Потери в результате гибели

судов при переходе морем составили около 2 тыс. человек. Помимо личного

состава английских войск было эвакуировано 95 тыс. союзных войск,

трудности, англичане предприняли попытку эвакуировать оставшиеся французские

войска, и, таким образом, было спасено еще 26 тыс. человек. К сожалению,

несколько тысяч французских солдат, действовавших в арьергарде, пришлось

оставить.

в общей сложности 338 тыс. человек из состава английских войск и войск

союзников. По сравнению с тем, что предполагалось раньше, это был

удивительный итог, в достижении которого величайшая заслуга принадлежала

военно-морским силам.

В то же время совершенно очевидно, что было бы невозможно сохранить

английские экспедиционные силы "для будущих сражений", если

продвижение танковых войск Клейста под Дюнкерком.

В то время участок протяженностью 20 миль по берегу р. Аа между Гравлином

и Сент-Омером прикрывался всего одним английским батальоном, а участок

протяженностью 60 миль вдоль канала -- чуть большими силами. Многие

мосты еще не были взорваны и даже не подготовлены к этому. Таким образом,

несколькими плацдармами за каналом. Сам же канал, как писал Горт в

своем донесении, "был единственной противотанковой преградой на

этом участке". Если бы не приказ Гитлера остановить продвижение

танковых соединений, немцы форсировали бы канал, и ничто уже не смогло

бы их удержать и помешать закрепиться на путях отхода английских экспедиционных

сил к Дюнкерку.

Известно, что Гитлер с самого начала прорыва во Франции находился

в исключительно взвинченном и нервном состоянии. Необычная легкость,

с какой осуществлялось наступление, и отсутствие сопротивления его

армиям заставляли фюрера нервничать: все шло слишком хорошо, чтобы

казаться правдоподобным. Интересны в этом отношении записи в дневнике,

как французская оборона на р. Маас была столь драматически прорвана,

Гальдер заметил: "Безрадостный день. Фюрер ужасно нервничает.

Он боится своего собственного успеха, не хочет ничем рисковать и охотнее

всего задержал бы наше дальнейшее продвижение".

В этот день войска Гудериана, стремительно продвигавшиеся к морю,

были неожиданно остановлены. На следующий день Гальдер записал: "Дорог

каждый час. В штаб-квартире фюрера придерживаются другого мнения.

Фюрер, непонятно почему, озабочен южным флангом. Он беснуется и кричит,

что можно погубить всю операцию..." И только поздним вечером,

когда Гальдер сумел убедить Гитлера в том, что следовавшие за танками

пехотные соединения вышли к р. Эна и прикрыли фланг танковых соединений,

Два дня спустя танки вышли к побережью, перерезав коммуникации союзных

армий, находившихся в. Бельгии. Казалось, этот блестящий успех на

время заглушил сомнения Гитлера. Однако они вновь охватили фюрера,

когда танковые соединения двинулись на север, и особенно после контрудара

англичан из Арраса. Гитлер высоко ценил немецкие танковые соединения

и теперь, когда они направлялись к районам, занятым английскими войсками,

опасался за исход наступления, поскольку считал англичан весьма серьезным

противником. В тоже время Гитлера беспокоили и возможные действия

французов на юге.

Рундштедта. Этот генерал был весьма осторожным стратегом, умея принять

в расчет все неблагоприятные факторы и старался избежать ошибок, вытекающих

из оптимистических суждений. Он часто удачно корректировал замыслы

Гитлера своими хладнокровными, обоснованными расчетами. Однако на

этот раз беседа Гитлера с Рундштедтом не сыграла положительной роли.

Оцепив создавшуюся обстановку, Рундштедт пришел к заключению, что

вследствие долгого и быстрого продвижения мощь танковых соединений

несколько ослабла, кроме того, вполне вероятны атаки противника с

севера или юга, и особенно с юга.

Предыдущим вечером Рундштедт получил от главнокомандующего сухопутными

силами Браухича приказ о том, что завершение окружения на севере должно

быть осуществлено войсками Бока. Вполне естественно, что Рундштедт

теперь думал о следующем этапе на юге.

Кроме того, штаб Рундштедта все еще находился у Шарлевиля, за р. Эна,

в центре оперативного построения немецкого фронта, обращенного на

юг. Это побуждало Рундштедта сосредоточивать внимание на том, что

происходило перед ним, и уделять меньше внимания тому, что происходило

на самом правом фланге, где победа, казалось, была гарантирована.

Дюнкерк почти совсем не занимал его.

Гитлер полностью согласился с мнением Рундштедта и вновь указал на

будущих операций.

В полдень по возвращении в штаб-квартиру фюрер вызвал к себе главнокомандующего

сухопутными войсками. Это была весьма неприятная беседа. Она закончилась

тем, что Гитлер отдал вполне определенный приказ -- остановить

продвижение танковых соединений. В этот вечер Гальдер с горечью отметил

в своем дневнике: "Подвижное левое крыло, перед которым нет противника,

по настойчивому требованию фюрера остановлено! В указанном районе

судьбу окруженных армий должна решить наша авиация".

Был ли этот приказ подсказан Гитлеру Рундштедтом? Если бы Гитлер считал,

что он отдал приказ под влиянием Рундштедта, то непременно упомянул

бы об этом в числе других оправданий, когда англичанам удалось улизнуть.

Ведь Гитлеру была свойственна склонность обвинять других в собственных

ошибках. Однако в данном случае фюрер нигде не обмолвился о каком-либо

влиянии Рундштедта.

Кажется более вероятным, что Гитлер отправился в штаб Рундштедта,

надеясь найти основания для собственных сомнений и изменений в плане,

к которым он хотел склонить Браухича и Гальдера. Если считать, что

такое решение было кем-то Гитлеру подсказано, то можно только предположить,

что инициатива исходила от Кейтеля и Йодля. Особое значение приобретает

в этом свете мнение генерала Варлимонта, который в то время был в

близком контакте с Йодлем. Узнав от кого-то о готовящемся приказе

остановить продвижение танковых соединений, Варлимонт отправился прямо

к Йодлю. "Йодль был сильно раздражен моим вопросом и подтвердил,

что такой приказ отдал. Он сам придерживался той же точки зрения,

что и Гитлер. Йодль подчеркивал, что личный опыт Гитлера, Кейтеля

и его собственный, накопленный во Фландрии во время первой мировой

войны, без всякого сомнения, подтверждает, что танки не могут действовать

в болотах Фландрии или могут, но с большими потерями. Поскольку же

мощь танковых корпусов была уже ослаблена и предстояло решать задачи

второго этапа наступления во Франции, подобные потери допускать нельзя".

Варлимонт отмечает, что, если бы инициатива исходила от Рундштедта,

он узнал бы об этом, а Йодль наверняка не упустил бы возможности назвать

фельдмаршала фон Рундштедта одним из тех, кто выдвинул это предложение

или по крайней мере поддержал проект этого приказа, поскольку это

смягчило бы критику в его собственный адрес: ведь Рундштедт пользовался.

Варлимонт пишет: "В то время передо мной открылась еще одна причина:

Геринг убедил Гитлера в том, что авиация завершит окружение, лишив

англичан возможности эвакуироваться по морю. Геринг, как всегда, преувеличивал

возможности своего детища".

Это утверждение Варлимонта обретает смысл, если его связать с уже

процитированным предложением из дневниковых записей Гальдера от 24

мая. Кроме того, по словам Гудериана, приказ ему передал Клейст, сказав

при этом: "Дюнкерк оставлен люфтваффе. Если захват Кале вызовет

трудности, эта крепость также будет оставлена люфтваффе". Далее

Гудериан заметил: "Думаю, именно тщеславие Геринга привело к тому,

что Гитлер принял это роковое решение".

в полной мере или не столь энергично, как могла бы быть. По мнению

некоторых руководителей военно-воздушных сил, и здесь виновником был

Все это заставило высшие круги подозревать, что за военными мотивами

Гитлера скрывался некий политический мотив. Блюментрит писал, насколько

удивил всех Гитлер своими высказываниями во время посещения штаба

Рундштедта: "Гитлер был в прекрасном расположении духа и признал,

что ход кампании -- это решительное чудо, а также высказал

мнение о том, что война будет закончена через шесть недель. После

этого он намеревался заключить разумный мир с Францией, а это открыло

бы путь к заключению соглашения с Англией. Гитлер удивил нас и тем,

что с восхищением начал говорить о Британcкой империи, о необходимости

ее существования и о цивилизации, которую Англия принесла миру. Затем,

пожав плечами, Гитлер заметил, что империя создавалась подчас жестокими

средствами, но лес рубят -- щепки летят. Гитлер сравнивал Британскую

империю с католической церковью, говорил, что они в равной степени

важны для поддержания стабильности в мире. Фюрер заявил, что от Англии

хочет лишь признания позиций Германии на континенте. Возвращение утерянных

Германией колоний желательно, но это не самое важное, и даже можно

поддержать Англию, если она будет где-то еще вовлечена в конфликт.

Гитлер заметил, что колонии -- прежде всего дело престижа, ибо

их нельзя удержать во время войны, и что лишь немногие немцы пожелали

бы обосноваться в тропиках. В заключение фюрер сказал, что его цель

Договориться с Англией о мире на такой основе, какую будет допускать

ее престиж".

В своих воспоминаниях Блюментрит не раз возвращается к этому разговору.

По его мнению, "остановка была вызвана не только военными соображениями,

но являлась компонентом политической интриги и преследовала цель --

облегчить достижение мира. Если бы английские экспедиционные силы

в Дюнкерке были захвачены, англичане могли бы считать, что их честь

запятнана и они должны смыть это пятно. Дав же им возможность улизнуть,

Гитлер рассчитывал, что англичане пойдут на примирение с ним".

Эта мысль приобретает еще большее значение, поскольку она высказана

генералом, критически относившимся к Гитлеру. Рассказ Варлимонта о

том, что говорил Гитлер во время событий в Дюнкерке, совпадает со

многими воспоминаниями фюрера в книге "Майн кампф". Характерно,

что Гитлер испытывал смешанное чувство любви и ненависти по отношению

к англичанам. Об этой его тенденции в разговорах об Англии упоминается

также в дневниках Чиано и Гальдера.

Более вероятно, что его решение было обусловлено несколькими факторами.

нанесения следующего удара, постоянные опасения попасть в ловушку

в болотах Фландрии и заявления Геринга о люфтваффе. Также вполне вероятно,

что с военными соображениями переплетались какие-то политические цели,

тем более что Гитлер был склонен к политической стратегии и для него

были характерны самые неожиданные повороты мысли.

Ширина нового фронта обороны французских войск, проходившего по рекам

Сомма и Эна, была больше, чем раньше, а численность войск значительно

сократилась. На первом этапе кампании французы потеряли 30 дивизий

и лишились помощи союзных войск (лишь две английские дивизии оставались

во Франции и еще две не полностью обученные дивизии готовились к отправке).

Всего для обороны на новых позициях Вейган собрал 49 дивизий, а 17

дивизий оставил на линии Мажино. За то короткое время, которое было

в распоряжении Вейгана, нельзя было сделать большего: нехватка сил

мешала создать глубоко эшелонированную оборону. Поскольку большинство

механизированных дивизий было разгромлено или сильно измотано, ощущался

недостаток в мобильных резервах.

Немцы же доукомплектовали свои 10 танковых дивизий личным составом

и танками, а 130 пехотных дивизий остались почти нетронутыми. Перед

началом нового наступления они произвели перегруппировку сил: на участок,

проходивший по р. Эна (между реками Уаза и Маас), были переброшены

две свежие армии (2-я и 9-я). Гудериан был назначен командующим танковой

грудной в составе двух танковых корпусов. В распоряжении Клейста оставалось

два танковых корпуса. Они должны были нанести удар с плацдармов на

р. Сомма в направлении на Амьен и Перонн и замкнуть кольцо окружения

в нижнем течении р. Уаза. Остальные танковые соединения под командованием

Гота должны были наступать на участке между Амьеном и морем.

и морем. В течение первых двух дней сопротивление было упорным, но

уже не встретили серьезного сопротивления. Однако решающий маневр

немецкое командование намечало не здесь, и поэтому наступление было

приостановлено. Благодаря этому большей части английских войск под

командованием генерала Брука удалось эвакуироваться в Англию уже после

капитуляции французов.

в конце концов прорвало оборону французских войск, а левое, двигавшееся

от Перонна, было задержано упорным сопротивлением севернее Компьеня.

Тогда немецкое верховное командование приняло решение перебросить

танковую группу Клейста на поддержку прорыва, который был осуществлен

в Шампани.

было быстро сломлено. Как только пехота форсировала реку, танки Гудериана

Клейста форсировали р. Марна у Шато-Тьерри. Продвижение шло быстрыми

темпами по плато Лангр к Безапсопу и швейцарской границе. Все французские

войска, находившиеся на линии Мажино, оказались отрезанными от остальных

Правительство, среди членов которого не было единогласия, долго колебалось

Рейно направил президенту Рузвельту просьбу о помощи. Он писал: "Мы

будем сражаться перед стенами Парижа, мы будем сражаться за ними,

мы укроемся в одной из наших провинций и, если нас выгонят, отправимся

в Северную Африку..."

Муссолини отдать различные колониальные территории, но он отказался

принять их в надежде получить от Гитлера больше. Однако наступление

итальянских войск началось только через десять дней и было легко задержано

слабыми французскими силами.

руководителей. На следующий день Вейган в своем докладе правительству

заявил, что война проиграна, обвинил в поражении Англию, а затем сказал:

"Я вынужден заявить, что необходимо прекратить военные действия".

Без сомнения, он был прав в оценке военного положения, ибо французская

армия распалась, практически прекратив сопротивление, и неорганизованным

потоком откатывалась на юг. Правительство никак не могло решиться,

что предпринять: капитулировать или попытаться продолжать военные

действия из Северной Африки. Оно переехало в Бордо и дало Вейгану

указание попытаться организовать сопротивление на р. Луара.

высших военных руководителей настаивал на перемирии. Черчилль предпринял

попытку предупредить такое решение, предложив продолжать сопротивление

из Северной Африки и заключить, франко-английский союз. Однако его

предложение вызвало лишь раздражение во французских кругах. Большинством

приняло решение о капитуляции. Рейно подал в отставку. Маршал Петэн

сформировал новое правительство, и ночью 16 числа Гитлеру была направлена

просьба о перемирии.

в Компьеньском лесу в том же железнодорожном вагоне, в котором немецкие

парламентеры подписали перемирие в 1918 году. Пока шли переговоры,

была достигнута договоренность о заключении аналогичного перемирия